Кто такие «азербайджанцы Ирана» и сколько их?

Кто такие «азербайджанцы Ирана» и сколько их?

Думаю, нет нужды обосновывать важность прояснения вопросов, стоящих в заглавии данной заметки. Манипуляции с «иранскими азербайджанцами» и их «многомиллионной» численностью в Иране стали настоящим камнем преткновения на пути серьезной аналитики по релевантным проблемам, касающимся Ирана и Южного Кавказа.

Я много и пространно писал об этом, поэтому опускаю детали и обоснования, отсылая интересующихся к моей работе по данной тематике (см., например, «Этническая композиция Ирана», а также отклики на нее Евгения Бахревского и Андрея Арешева).

То, что изрядно набившая оскомину мантра о наличии «азербайджанского меньшинства» в Иране, насчитывающем якобы от 20 до 40 млн., широко тиражируется и продвигается из Баку – понятно и в комментариях не нуждается.

Непонятно, каким образом это утверждение, сомнительность которого очевидна даже при поверхностном взгляде на этнодемографическую картину Ирана, подается российскими медиа в качестве общепринятого клише, а порою и вкладывается в уста политических деятелей их советниками.

Да, люди по обе стороны Аракса — в Республике Азербайджан и северо-западных областях Ирана — говорят на сходных диалектах в пределах понимаемости. Но это абсолютно разные этнические группы. К северу от Аракса, не считая талышей, живущих на своей этнической территории, в Талышистане, от Астары до Джалилабада, население представлено, так сказать, титульными гражданами Азербайджанской Республики. В XIX веке представителей этой этнической группы называли «кавказскими татарами», «кавказскими турками», «кавказскими мусульманами» или просто «мусульманами», а начиная с 30-х годов прошлого века официально вошло в употребление обозначение «азербайджанцы» — по названию нового гособразования, в котором они оказались (в данном случае неважно, обосновано это название исторически или нет).

Однако процесс консолидации этого в одночасье объявленного титульным тюркоязычного конгломерата — несмотря на огромные усилия властей Азербайджанской ССР и Республики Азербайджан — до сих пор нельзя считать завершенным. Подтверждение тому — наличие большого количества локальных кланов и субэтнических групп, а также тот показательный факт, что в течение почти двух веков у этой тюркоязычной массы так и не возникло собственного этнонима. Ведь даже сейчас активный поиск приемлемого названия (наряду с поиском генезиса) продолжается, хотя и превалирует термин «азербайджанцы». Народ же, проживающий на северо-западе Ирана и говорящий в обиходе на тюркских диалектах (часть которого, кстати, все еще сохраняет свой исконный иранский язык, имевший хождение до языковой тюркизации края), имеет исключительно иранское самосознание.

Весь ареал обитания данной тюркоязычной группы входит в историческую провинцию Большого Атурпатакана, который и являет собой настоящий Азербайджан. Разумеется, в результате целенаправленной работы азербайджанских властей, СМИ и многочисленной щедро финансируемой агентуры, посредством создания декоративных организаций типа «Всемирной организации азербайджанцев», объединяющей якобы 50 млн. азербайджанцев и т.д., сегодня имеются отдельные маргинальные группы иранских граждан из северо-западных районов страны, действующих в основном в Баку и Анкаре, которые ведут подрывную антииранскую деятельность в русле идей «единства разделенного азербайджанского народа» и объединения «двух Азербайджанов». Но совершенно очевидно — и в свое время это было отмечено даже таким ярым поборником «азербайджанского единства», как бакинский академик Зия Буниатов, — что тюркоязычные граждане северо-западных провинций Ирана абсолютно безучастны к тому, что они составляют якобы часть разделенного Араксом народа под названием «азербайджанцы».

И, действительно, если до сих пор не завершен сам процесс этнической консолидации титульной нации Азербайджанской Республики, как можно утверждать, что она является частью народа, находящегося в составе другого государства, причем народа автохтонного и тысячелетиями пребывающего в совершенно другом общественно-политическом, культурном и даже цивилизационном пространстве?

Я опускаю тот факт, что сегодняшняя титульная нация Республики Азербайджан фактически сформирована на северотатском иранском субстрате (общеизвестно, что во время присоединения к России в конце 30-х годов XIX века Дербент, весь Апшеронский полуостров и даже весь Ширван были по большей части татоязычными).

Население же северо-западных провинций Ирана, то есть азербайджанцы исконные, иранские, всегда были оплотом иранской государственности. Достаточно сказать, что паниранизм как культурное течение, противостоящее тюркизму, возник именно здесь. Почти все представители этого течения – Ахмад Касрави Табризи, Абдолали Каранг, Яхья Зока, Парвиз Варджаванд, Хасан Тагизадэ, Зарьяб-Хойи и проч. – выходцы именно из этого края: Табриза, Урмии, Мараги, Хоя, Ардебиля и т.д.

Можно ли вообще постулировать наличие этнополитического единства между веками остававшейся аморфной в плане идентичности этно-языковой стихией, лишенной даже конкретного этнонима — на одной стороне и оформленным этно-цивилизационным конструктом, тысячелетиями составлявшим органичную часть монолитного политического образования, — на другой? На северном берегу Аракса – тюркоязычная среда, веками пребывавшая на периферии культурного пространства региона, на северном – один из мощных государствообразующих, формирующих собственно иранское культурное и политическое пространство элементов, являющих собой знаковую составляющую иранства.

И вот на этом фоне аналитики, а вслед за ними и политики, с неким намеком на знание «эзотерики» предмета вещают о том, что якобы лидер ИРИ Аятолла Али Хаменеи или бывший оппозиционер Мир Хосейн Мусави — «азербайджанцы» и что, мол, надо учитывать этот факт при политических прогнозах. Ну не абсурдно ли!

Недавно Армению посетила делегация из Канады, возглавляемая министром науки и просвещения одного из кантонов этой страны – иранцем, уроженцем Урмии. Как водится у иранцев (пусть и граждан иной страны), урмиец восхищался сходствами иранской и армянской культур, посетил достопримечательности и, естественно, возложил венок к памятнику жертвам Геноцида 1915 года. В Баку, конечно же, этот акт канадского официального лица, в силу его урмийских корней, закономерно оценили как «предательство национальных интересов». Забавно, но те же эмоции всколыхнули азербайджанское общество, когда в прошлом году в Ереване дала концерт легенда иранской поп-музыки, уроженка Ардебиля «азербайджанка» Гугуш, отказавшись при этом посетить Баку.

Пора бы уже понять, что в том смысле, в котором термин «азербайджанец» понимают в Баку и на постсоветском пространстве, в Иране он просто не воспринимается. Посему всякое утверждение о наличии в Иране «азербайджанского меньшинства» или об «азербайджанской» этнической аффилиации кого бы то ни было из иранцев не имеет под собой никакого объективного обоснования и тем более не является фактором политических реалий.

Далее, о численности «азербайджанцев» в Иране. Возьмем самую низкую из распространенных мифических чисел — 20 миллионов. Где гипотетически могли бы быть локализованы эти 20 млн. «азербайджанцев», если бы даже они существовали? По идее, они должны быть сконцентрированы в провинциях, некогда составлявших Большой Атурпатакан — Западный Азербайджан, Восточный Азербайджан и Ардебиль. Для полноты охвата и во избежание обвинений в предвзятости включим сюда еще две провинции, примыкающие к этому ареалу – Занджан и Казвин. Так вот, согласно переписи населения 2006 года (а переписи в Иране всегда отличаются чрезвычайной точностью в плане количества населения по провинциям), общее число жителей всех указанных пяти провинций составляло чуть больше 9 млн. С учетом прироста населения за прошедшие 10 лет, увеличим эту цифру до 9,5 млн. По самым консервативным подсчетам, за вычетом курдов, насчитывающих не менее 3 млн. в этом регионе, а также гуранов, талышей, южных татов, айсоров, армян и т.д., количество тюркоязычного элемента на этой территории может достигать от силы 5,5–6 млн. человек. Так где же остальные «иранские азербайджанцы»? А больше искать их, по сути, негде! Я, разумеется, не воспринимаю как аргумент глупейшее расхожее утверждение о том, что «весь тегеранский базар – азербайджанцы».

Так что всем адептам идеи о двадцати- или, тем более, сорокамиллионном «азербайджанском меньшинстве» в стране с 85-миллионным населением советую просто взглянуть на карту Ирана и данные последней переписи по провинциям. Уверен, к другим источникам (действительно эзотерическим!) им уже не придется обращаться.